Охота / Jagten 2012

Младший соратник Ларса фон Триера и соучредитель движения "Догма 95" Томас Винтерберг стал звездой в одночасье – тогда 29-летний режиссер получил Приз Жюри в Каннах за свою шокирующую драму «Торжество». С тех пор Винтерберг пережил несколько кризисов подряд, один за другим. Его сюрреалистическая англоязычная драма "Все о любви" провалилась в прокате, снятая по триеровскому сценарию притча "Дорогая Венди" прошла незамеченной, а комедия «Возвращение домой» (снятая уже по-датски) никого особо не рассмешила. Тогда, разыскав соавтора сценария,молодого писателя Тобиаса Линдхольма, Винтерберг решил вернуться к истокам – психологическим драмам о кризисе семьи. «Субмарино» и нынешняя "Охота" ознаменовали персональный ренессанс режиссера, наконец-то обретшего себя.А вот на "Оскар" от Дании выдвинули другой фильм с тем же Миккельсеном – «Королевский роман».

Перед нами – антитезис "Торжества". В том фильме сын разоблачал респектабельного отца семейства прямо на его юбилее, обвиняя в педофилии. В "Охоте" хороший человек, чья невиновность очевидна зрителю с первого кадра и до финальных титров, борется с общественными предрассудками – и терпит поражение, признавая очевидное: репутацию, да и жизнь, может погубить не только грех, но и ложное обвинение в нем. Особенно если выдвинул его ребенок – последняя "священная корова" либерального европейского общества (впрочем, на глазах трансформирующегося в сборище оголтелых "охотников на ведьм").Роль изгоя, который изо всех сил сопротивляется несправедливой травле, – подарок для одаренного артиста.Самая маститая датская кинозвезда своего поколения, признаваемый год за годом национальным секс-символом Мадс Миккельсен, помог подняться режиссерскому мастерству Винтерберга на новый уровень: на смену декларативности и условности ранних картин пришли трезвость и убедительность зрелого художника-реалиста.