С любым из нас случалось и случится… Как это будет, знаю наперед: он другом назовется, постучится, в твою судьбу на цыпочках войдет… Старик с академическим величьем или девчонка с хитрым блеском глаз — я не берусь сказать, в каком обличье он предпочтет явиться в этот раз. Он явится, когда ты будешь в горе, когда увидишь, как непросто жить, чтобы тебе в сердечном разговоре наипростейший выход предложить. Он будет снисходительно-участлив и, выслушав твой сбивчивый рассказ, с улыбкой скажет: — Разве в этом счастье? Да и к тому же любят-то не раз! Да и к тому же очень под вопросом само существование любви: ведь за весной идут другие весны и новое волнение в крови! А важно что? Солидный муж и дети, чтобы хозяйство и достаток в дом… Обман? Ну что ж, так все живут не свете, и что предосудительного в том? Он объяснит, что жизнь груба, жестока, что время бросит всякий детский вздор, и вообще не залетать высоко, и вообще, зачем наперекор? Я помню все. Я слышу вновь как будто. И мне, признаюсь, страшно потому, что я сама — на час или минуту — но все-таки поверила ему! Да, да, к тебе он постучится тоже, он пустит в ход улыбку, ласку, лесть…
Не верь ему, он жалок и ничтожен, не верь ему, любовь на свете есть. Единственная — в счастье и в печали, в болезни и здравии — одна, такая же в конце, как и в начале, которой даже старость не страшна! Не на песке построенное зданье, не выдумка досужая, она — пожизненное первое свиданье, сто тысяч раз встающая волна. Я не гадалка, я судьбы не знаю, как будешь жить — смеясь или скорбя? Но все равно всем сердцем заклинаю: не позволяй обманывать себя! Любовь, не знающая увяданья, любовь, с которою несовместима ложь… Верь, слышишь, верь в ее существованье, я обещаю, — ты ее найдешь.
Я прощаюсь с тобою у последней черты. С настоящей любовью, может, встретишься ты. Пусть иная, родная, та, с которою — рай, все равно заклинаю: вспоминай! вспоминай! Вспоминай меня, если хрустнет утренний лед, если вдруг в поднебесье прогремит самолет, если вихрь закурчавит душных туч пелену, если пес заскучает, заскулит на луну, если рыжие стаи закружит листопад, если за полночь ставни застучат невпопад, если утром белесым закричат петухи, вспоминай мои слезы, губы, руки, стихи… Позабыть не старайся, прочь из сердца гоня, не старайся, не майся — слишком много меня!
